Третье поколение элейских философов представлено Зеноном и Мелиссом. Зенон из Элей, которого прославляли за его геройскую гибель в борьбе с одним тираном, был любимым учеником Парменида; согласно Платону, он был на 25 лет, а согласно Аполлодору — на 40 лет моложе своего учителя.
В прозаическом сочинении, написанном в молодости, он защищал учение Парменида косвенным путём, через опровержение обычного способа представления; он обнаружил при этом такую остроту ума, что Аристотель называл его изобретателем диалектики. Его известные нам доказательства обращены частью против допущения множественности вещей, частью против допущения движения. Против множественности он указывает на следующее.
Если бы сущее было многим, то оно должно было бы быть и бесконечно малым, и бесконечно великим: бесконечно малым — потому что единства, из которых оно было бы составлено, были бы неделимыми, то есть лишёнными величины; бесконечно большим — потому, что каждая его часть должна была бы противостоять другой части, от которой она была бы удалена, но точно так же и эта последняя и так далее.
Точно так же по числу сущее должно было бы быть одновременно и ограниченным, и безграничным: ограниченным — потому что вещей было бы не больше, чем их есть, безграничным — потому что для множественности вещей необходимо, чтобы каждые две вещи имели между собой третью вещь, но точно так же и эта последняя вещь в отношении к одной из первых, и так далее до бесконечности.
Если все находится в пространстве, то и пространство должно находиться в ином пространстве, и точно так же и это последнее пространство и так далее.
Наконец, упоминается утверждение, что если мера зерна производит шум при высыпании, то и каждое зерно, и каждая часть зерна должны были бы производить шум.
Ещё более прославлены и значительны четыре доказательства против движения:
— Позднее эти доказательства были использованы со скептическими целями; сам Зенон хотел только подкрепить ими положения Парменида; но благодаря способу, которым он преследовал эту цель, он дал могущественный толчок не только развитию диалектики, но и обсуждению проблем, таящихся в понятиях пространства, времени и движения.
Мелисс из Самоса, — тот самый, который в 441 году до P. X. в качестве наварха (главнокомандующего флотом) победил афинский флот — излагал в своём сочинении («о природе», «о сущем») учение Парменида о сущем; он защищал здесь это учение, по-видимому, между прочим, уже против Эмпедокла и Левкиппа.
Он доказывал теми же аргументами, что и Парменид, вечность и нетленность сущего; но отсюда, уклоняясь от Парменида, он делал затем недопустимый вывод, что сущее и в пространственном отношении должно быть безначальным и бесконечным, то есть безграничным.
Для дальнейшего обоснования этого положения он оспаривал (по-видимому, против Левкиппа) возможность пустого пространства; отрицанием пустого пространства он опровергал также допущение множественности вещей: единство и нераздельность сущего он признавал вместе с Парменидом. Вместе с последним он отрицал всякое движение, а также и всякое изменение в свойствах вещей и в расположении их частей, так как всякое изменение было бы уничтожением существующего и возникновением нового; и в силу этого он оспаривав также (против Эмпедокла) разделение и смешение веществ; причём против пространственного движения он снова указывал на немыслимость пустого пространства, без которого ведь невозможно ни движение, ни сгущение и разрежение.
Вместе с Парменидом, наконец, он отвергал свидетельства чувств; против показаний чувств он выдвигал то противоречие, что вещи часто представляются нам изменившимися с течением времени, — что было бы невозможно, если бы они действительно были таковы, какими они представлялись нам сначала.
